Мастер отечественного фэнтези, создатель «Сотника» и «Ведуна», «Князя» и «Легиона». Чародейство и приключения, героизм и позабытая реальность давних эпох…

Беседовал Алекс Громов.

 

1.В одной из ваших книг («Князь. Битва веков») есть замечательные слова: «Боярская жизнь состоит не из славы. Ты мало будешь видеть свой дом, жену свою и детей. Ты будешь маяться суетой в дальних дозорах, будешь голодать в осадах. Тебя ранят много раз, мало кто из нас носит на теле меньше десятка шрамов. И рано или поздно в одном из сражений ты умрешь, ибо нет русскому боярину иного оправдания покинуть царскую службу, как смерть. А слава? Слава приходит не ко всякому». Неужели несколько веков назад на Руси отношение к славе и почестям настолько отличалось от современного?

 

Разве что-то изменилось? Например, вы знаете много героев самого последнего конфликта, случившегося в две тысячи восьмом году? Между тем, там погибли десятки русских солдат, честно сражавшихся за мирных людей и свою Родину до последней капли крови. Во имя воинского долга, а не ради возможной славы. А сколько героев Великой Отечественной войны так и остались безымянными? Думается, памятник Неизвестному Солдату можно в полной мере отнести ко всем воинам, защищавшим Россию во все времена и отдавшим за нее жизнь.

 

2. Если бы у вас был выбор, где бы вы решили жить: в реальном мире или в одном из описанных вами?

 

Страшно подумать! Все мои миры отнюдь не подарок. Увы, писать интересно о тех временах, когда от человека требуется полное напряжение сил для сохранения свободы и выживания. А жить все-таки лучше в те годы, когда все тихо и спокойно и повествовать практически не о чем.

 

3. А кого из историков вы больше всего цените?

 

Андрея Ивановича Лызлова — историка, переводчика, автора «Скифской истории». Его труд, написанный еще в семнадцатом веке, сегодня злободневен, как никогда. А источники, которыми он пользовался, теперь, увы, недоступны.

 

4. Вы пишете «За его (Скуратова) спиной осталась тайна, по сей день неразгаданная никем из историков. Сам Скуратов через три года сложил голову в бою с поляками, так и не оставив никаких воспоминаний. О последних днях митрополита Филиппа его почитателям известно лишь из жития, составленного старцем Симеоном, в миру боярином Стефаном Кобылиным, по приказу Иоанна Грозного насильственно постриженным в монахи за …убийство низвергнутого митрополита Филиппа». В вашем романе «Князь. Битва веков» образ Ивана Грозного отличается от традиционного. Кто же был, по-вашему, инициатором убийства митрополита Филиппа?

 

Князь Старицкий, архиепископ Пимен. Разумеется, на день смерти митрополита Владимир Старицкий уже месяц как покончил собой, но остальные участники заговора, видимо, еще не оставили надежды совершить переворот.

Тут очень важно хоть ненадолго отвлечься от существующей мифологии и поинтересоваться документами и фактами. А они таковы:

именно Грозный, а не кто-то другой, вызвал игумена Филиппа из далекого Соловецкого монастыря и предложил на пост митрополита; именно Грозный уговорил его занять это место, когда Филипп отказывался, ссылаясь на неприятие опричнины; именно Грозный дважды уговаривал его вернуться после якобы царской немилости, причем один раз смог убедить митрополита снова возглавить Православную Церковь; именно Грозный отправил в опалу всех участников позорного судилища над патриархом. Нетрудно сделать вывод, что ведущий себя таким образом царь был крайне заинтересован в присутствии Филиппа на посту митрополита. Честный и волевой, этот чудотворец, известный своей святостью человек, не связанный с московскими боярскими кланами, устраивал его полностью, несмотря даже на отдельные разногласия и публичные обличения. Исходя из всех этих фактов, становится понятно, зачем Иоанн лично отправился к удалившемуся в Тверь патриарху: чтобы в очередной раз убедить его вернуться на пост главы Церкви. Иначе — вообще какой царю смысл встречаться с изгнанным чудотворцем? Зачем?

Филипп, дважды принимавший место митрополита после разговора с Иоанном, мог согласиться и в третий раз — а потому заговорщики избавились от этой опасности жестким и радикальным образом.

Показательно поведение Иоанна после убийства святого Филиппа: он настолько разгневан, что отбрасывает все дела и немедленно, с небольшой свитой, мчится в Новгород рвать и метать. Причем это единственный случай внесудебной расправы за всю его жизнь. Это ли не прямое указание на то, куда ведут ниточки заговора, где заказчики преступления?

Что до Иоанна, то в составленном по его приказу синодике имени митрополита Филиппа нет. Там указаны все жертвы Грозного, вплоть до безымянных смердов, попавших под саблю опричника при аресте мятежных бояр — а митрополита Всея Руси нет. То есть, сам царь не ощущал себя хоть отдаленно причастным к его смерти. И это абсолютная гарантия того, что святой Филипп был сторонником Грозного, павшим в результате заговора, а вовсе не царским недругом.

 

5. Что легче – предсказать далекое Будущее или прояснить Прошлое?

 

У прошлого с будущим ситуации прямо противоположные. Если сегодня появились тысячи энтузиастов, которые пытаются разгадать загадки прошлого и найти истину, то еще большие тысячи энтузиастов стараются запутать картину будущего. Как можно что-то предсказать, если постоянно появляются изобретатели, своими открытиями переворачивающие весь мир? Кто всего полвека назад мог предположить, что сегодня мы будем носить в кармане телефон, способный заменить одновременно и радиолу с фонотекой, и кинокамеру с фотиком, и геодезическую станцию, определяющую точные координаты места, и вообще целую библиотеку? Нет, даже просто телефон в кармане кто-нибудь представить мог? А то, что пластики станут заменять железо, что поиском информации по архивам всей планеты будут заниматься механизмы, что растения начнут вырабатывать человеческий инсулин, а древнюю историю человечества можно будет достоверно прочитать по генетическим меткам?

Вот и попробуйте хоть что-то уверенно предсказать при столь безответственном отношении окружающих! Дай Бог хоть на десяток лет вперед близко к истине попасть.

 

6. Вы так колоритно описываете подготовку к ролевой игре: «Завтра с Новгорода два ботика обещали подойти, ушкуйники. И еще с Питера, с яхт-клуба пара лодок должна подняться. Есть у них там что-то историческое. Я так думаю, новгородцам шведов изображать придется. В крайнем случае, дадим им кого-то из своих для толпы. Ливонцы дружину Александра Невского играть станут. Мы, как я предупреждал, изображаем вепсское ополчение. То есть кто в доспехах — суздальскую дружину, а кто в стеганках – ополчение. А индейцы: это местное население. Чухонцы. Как они на самом деле выглядели, никто не знает – может, такими и были. Когда все соберутся, проведем совет мастеров и распределим людей окончательно. Телевидение только после полудня появится, успеем». Как вы сами относитесь к ролевому движению, и каковы, по-вашему, его перспективы в России?

 

Ролевое движение будет крепнуть и расширяться, я в этом совершенно уверен. Ведь читая книги, каждый человек сопереживает ее героям, ощущает себя частью описанного мира, желает вмешаться и помочь той или иной стороне. Если появляется возможность не просто вообразить себя витязем или эльфом, а надеть реальную кольчугу, взять в руки реальный лук или меч, принять участие в реальном поединке или походе, проникнуть в другую эпоху или вселенную, попробовать свои силы — разве можно от этого удержаться?

 

7. Что вам ближе: мегаполис, огни, толпы народа — или домик в деревне?

 

Я, наверное, совсем дикий человек. При каждой возможности стараюсь уехать в глухие места на природу, пожить где-нибудь на острове, попутешествовать по рекам и озерам. Но, надо сказать, чем дальше в лес, тем больше скучаю по городу. Переехать в деревенский домик навсегда не смогу.

 

8. Вы доверяете своей интуиции?

 

Да, полностью. Несколько раз очень выручала. К сожалению, интуиция очень невнятно выражает свои рекомендации, поэтому следовать им получается редко.

 

9. В вашем романе «Земля мертвых» подробно описано, что бывает с теми, кто попал не в свое время: «Где ты сядешь? Где? – Шестнадцатый век на дворе, не восьмой. Это еще до десятого века ты еще мог придти на эти земли, сказать, что ты царь. А сейчас это Московская Русь! Земли все подсчитаны и хозяев имеют, каждый человек в церковной книге записан, каждый стрелец или казак – в реестр. Никто сейчас не позволит сотне вооруженных воинов здесь долго и безнаказанно бродить. На нас, небось, уже поместное ополчение собирают. Забыли, следы лошадиных копыт возле лагеря? Или о том, как все деревни по дороге о нашем приходе предупреждены оказывались? Мы уже «под колпаком». Если бы вы сами попали бы в Прошлое, то, зная и Прошлое, и Будущее, кем бы вы попытались стать?

 

Хотелось бы, конечно, стать царем. А получится, наверное, разве только бортником или рыбаком. Даже в летописцы ныне не гожусь, из-за компьютера писать от руки совершенно разучился. Вот такой я прагматичный фантазер!

 

10. Насколько для вас важна точность в описании фэнтезийных предметов, старинного оружия и иных деталей?

 

Очень важна. Реальный мир состоит из мелочей, причем именно мелочи зачастую определяют возможности и поведение главного героя. Если у вас нет медного котелка — в чем вы сварите кашу? Где спать в сыром лесу? Чем должен быть украшен эфес королевского меча? Рискнет ли маг взять нож с незнакомой символикой? Такие вопросы возникают постоянно. А если в романе беглые каторжане под цветущей сиренью запекают пареную репу — сюжет рассыпается, как картонный домик на ветру. Откуда весной нашлась репа? Чем развели огонь? Как результат, у читателя появляется подспудное — «не верю!»

 

11. Вы видите сны о своих персонажах и их подвигах?

 

Да, бывает. А сюжет романа «Зубы дракона» так и вовсе приснился целиком от начала до конца.

 

12. Над каким героем писателю Александру Прозорову работалось сложнее всего и почему?

 

Все они сложные, на самом деле. Как только герой обретает реальные черты и характер — тут же начинает своевольничать и выбираться за рамки сюжета. Вот Ведун должен был быть крайне положительным и честным, а как сюжет развиваться начал — сразу чуть не за любой юбкой ухлестывает и прибарахлиться после каждой удачи норовит. Я ему: «Ты же положительный!», — а он: «Отстань, автор, мне двадцать лет и я не евнух. Кушать, одеваться мне тоже надобно…». И ничего с ним не поделаешь — характер.

Впрочем, еще хуже, когда герой безвольный и послушный. Значит — не получился. Нужно искать, чего для жизни не хватает.

 

13. «Местные крестьяне показались ему очень добрыми и гостеприимными людьми. Команов не сомневался, что сможет отсидеться у них некоторое время – а потом можно отправиться в ближайший крупный город, объявить себя провидцем и предсказывать будущее или творить чудеса, исходя из своего образования – Команов заканчивал третий курс Политеха. То-то все обалдеют, когда он лампочки зажжет! Или машину сделает. В общем, за свое ближайшее будущее Артур не беспокоился». Излишняя самоуверенность при незнании местных условий и обычаев вредна в любую эпоху?..

 

Это естественно. Что за польза была бы полвека назад от самого лучшего программиста, и кому нужен керосинщик в наши дни? Многие люди отчего-то думают, что сильно отличаются от людей прошлого, обладают некими особенными возможностями или знаниями. На самом деле — люди одинаковы. Но для любой эпохи важны свои навыки и свой опыт.

 

14. Почему, по-вашему, сейчас так популярны романы о попаданцах?

 

У классических исторических романов есть большой недостаток: современному читателю трудно мысленно перевоплотиться в образ средневекового человека, выросшего с иными моральными принципами и другим образованием, ощутить себя героем романа. Если же «ломать» героя под современника — реализм повествования необратимо разрушается. Совсем другое дело — «попаданец». Он такой же, как читатель — мыслит знакомыми понятиями, видит происходящее глазами современного человека и ведет себя привычным для читателя образом. Благодаря этому мир книги сразу становится естественным и ощутимым. А история — она интересна всегда.

 

15. Есть ли у Вас какая-нибудь заветная мечта? И если не секрет, то какая?

 

Да, мечта есть. Она совсем проста: написать самую интересную в мире книгу.

 

16. Когда ждать вашу следующую книгу и о ком в ней будет рассказываться?

 

Мне кажется, что «попаданцев» в книжном мире стало уже слишком много. Поэтому от этой темы я хочу отказаться и написать новый сериал с сюжетом, которого не было еще ни у кого ранее. Разумеется, былинная Русь займет в нем свое достойное место. Первые романы сериала «Вербовщик» должны увидеть свет в начале 2012 года.

 

 

 

Рецензии

 

 

 

Князь: Последняя битва князь.-последняя-битва

 

На Русь с разных сторон идут полчища врагов, причем помимо вооруженных до зубов наемников существует и другая опасность — во вражеских обозах едут зловещие магрибские колдуны, замыслящие черное злодейство. Хоть и стоят во главе отечественного воинства воеводы опытные, нет в них согласия и веры царю – Ивану Грозному.

Лишь хитроумный и отважный князь Андрей Сакульский, которому ведомо будущее, наперекор судьбе строит планы строит планы спасения родных земель от войск короля Батория. Ради этого все средства хороши:

«К острову лодка подошла поздно вечером со стороны открытой Ладоги. Князь Сакульский не хотел, чтобы его заметили послушники, и ради этого не поленился сделать крюк в несколько верст… Четкий черный отпечаток креста на светлом небе подсказывал гостям путь: где-то за ним, под Змеиной горой, находилось древнее святилище, к которому и стремился ученик древнего волхва».

 

 

 

 

Сотник: Земля мертвыхСотник: Земля мертвых

 

«Времена не выбирают», но зато в них можно играть, наряжаясь то могучим иноземным ярлом, приплывшим на судне-драккаре с воинами-берсерками, а то русским воином, рубящим сплеча нехороших псов-рыцарей. А дальше на такое действо (обычно именуемое фестивалем, ролевой игрой и т.д.) могут приехать телевизионщики, которым необходимо заснять высадку шведов на берега Невы, и последующий разгром ворогов князем Александром Невским. Одни на таких мероприятиях сражаются, другие – торгуют, а бывают и те, кто пьют «огненную воду» и прочую бражку. Мастера отвечают за порядок в лагере и соответствие одежды и вооружения разыгрываемому времени. Но порой мечты становятся реальностью, льется кровь, гибнут люди. Мораль: если вы неведомым образом угодили в Прошлое, сразу начинайте жить по его законам. Особенно когда у считающего себя в ответе за всех милиционера заканчиваются патроны. Странно, но первыми под подозрения «прошлообитателей» в чародействе попадают именно хиппи.

 

 

 

Сотник: Череп епископачереп-епископа

 

Непросто живется народу в XVI веке на северном порубежье России. Иван Грозный, введя опричнину, карает местных бояр, и к тому же Ливонский орден по воле личного посланца папы Римского тайно собирается в поход на Псков и Новгород. В романе рассказывается легенда о том, что монгольский хан Батый призвал к себе на службу князя Александра Невского, а тот попросил освободить от сарацинских язычников Святой город. Батый передал князю крышку Гроба Господня, и та оказалась в Новгороде. Спустя три века Святой Престол хочет любой ценой вернуть реликвию в Рим. Ставший во главе отряда католический епископ Дерпта не намерен щадить русских людей, считая их презренными язычниками. Ради обретения личной власти он готов продать свою душу кому угодно, подобно схваченному по его приказу пришлому мошеннику-алхимику, якобы обладавшим философским камнем. Но осады даже небольших русских поселений заканчиваются поражениями врага.

 

 

 

Цитаты

 

 

 

Князь: Битва вековКнязь. Битва веков

«По мысли князя Василия Ростовского, задумавшего переворот, Иоанна с сыном следовало известь, на стол Московский посадить Владимира Старицкого, который подтвердит заговорщикам былые и новые вольности, ибо только они станут его будущей опорой во власти. Поддержку при этом военной силой и золотом им уже обещал хитроумный Сигизмунд, который истребовал себе в награду Псов и Новгород с уездами».

 

 

Сотник: Земля мертвых

«Завтра с Новгорода два ботика обещали подойти, ушкуйники. И еще с Питера, с яхт-клуба пара лодок должна подняться. Есть у них там что-то историческое. Я так думаю, новгородцам шведов изображать придется. В крайнем случае, дадим им кого-то из своих дл толпы. Ливонцы дружину Александра Невского играть станут. Мы, как я предупреждал, изображаем вепсское ополчение. То есть кто в доспехах — суздальскую дружину, а кто в стеганках – ополчение. А индейцы: это местное население. Чухонцы. Как они на самом деле выглядели, никто не знает – может, такими и были. Когда все соберутся, проведем совет мастеров и распределим людей окончательно. Телевидение только после полудня появится, успеем».

 

«Надо пользоваться моментом. Если сейчас 1552 год, то чрез два года начнется война со Швецией и крепость нашу один хрен сроют. Причем срыть могут не лопатами, а артиллерией, и со всеми обитателями. Не наши, так шведы. Тем паче, что при Петре Первом никаких крепостей не было. У нас появилась возможность легализоваться, нужно использовать. В переписные листки всякие попадем, знакомые в войсках появятся, командиров запомним. Будет потом на кого сослаться и как свое гражданство российское подтвердить».

 

 

Сотник: Череп епископа

 

«…половину тайн, которые в этом мире хранят как зеницу ока, мы проходили еще в школе. Величайшие открытия, которые здесь еще только предстоит сделать, мы помним как исторические казусы…»

Пребывание в шестнадцатом веке в немалой степени изменило взгляд бывших питерцев. Они впервые узнали, что десяток плотников могут поставить три дома и церковь общей площадью в шесть соток всего за два дня, а не заниматься строительством десятками лет, как это делали их родители, обживаясь на дачных участках. Впервые поняли, что мясо не может стоить дороже каши – поскольку крупу нужно выращивать, а мясо само бегает по окрестным лесам. Что дубленки и шубы – это бросовая одежонка, сшиваемая из шкур забитого на мясо скота или добытой дичи, а вот настоящий тверской ситец, персидский шелк, рязанское или английское сукно – ткань для действительно красивой, парадной и дорогой одежды…»