Дмитрий Хворостовский родился в Красноярске, образование получил в Красноярском педагогическом училище им. А.М. Горького и Красноярском институте искусств. В 1985-1990 гг. работал в Красноярском государственном театре оперы и балета. В 1987 году завоевал 1-ю премию на Всесоюзном конкурсе певцов им. М.И. Глинки, в 1988-м — Гран-при на Международном конкурсе певцов в Тулузе (Франция). Он стал известен всему миру после триумфальной победы на телевизионном конкурсе ВВС «Певец мира» в Кардиффе (1989, Великобритания), где был удостоен титула «Лучший голос». В том же году состоялся дебют Хворостовского в престижном лондонском Wigmore Hall. Газета «Times» тогда писала: «Пришел, спел, победил!» Теперь его с восторгом встречают во всех странах мира, но он неизменно называет себя русским певцом. В России бывает нечасто, хотя и считает здешние концерты самыми важными для себя. Во время своего недавнего визита в Москву он любезно согласился ответить на вопросы нашего корреспондента.

 

— Дмитрий Александрович, на скольких языках вы сейчас поете?

— На русском, итальянском, французском, немецком, английском, грузинском.

— Но сейчас у вас выходят два новых альбома – “Песни военных лет” и “Шум берез”. Почему вы отвлеклись от оперных арий и обратились к песням советских композиторов?

— Говоря о первом альбоме военных песен, да и о втором, могу заметить, что практически каждая песня на этих дисках мне чем-то дорога. Начиная работу над альбомом военных песен, я сам написал на бумаге список произведений — из памяти моего детства, моей юности. Совершенно уникальна ария Женьки из оперы “А зори здесь тихие” — стихи Симонова и музыка Молчанова настолько прекрасны, что без слез невозможно слушать. Я не сомневаюсь, что это – не только моему поколению, но и более молодым людям. Думаю, что не только мне они дороги и памятны, но и всем россиянам, а если нет, то я хочу об этом напомнить. Не случайно возникло и название первого диска — «Шум берез», ведь березы — это символ России. И когда я, будучи где-то в другой стране, вижу березы, то ощущаю ностальгию. На этом альбоме – песни Пахмутовой, Соловьева-Седого, других композиторов. “Подмосковные вечера”, “Вечер на рейде”, “Русское поле”, “Московские окна”…

— Но альбом “Песни военных лет” сначала вышел на Западе. Почему?

— Да, второй альбом «Песни военных лет» был записан в 2003 году на “Мосфильме” по заказу американской фирмы и прекрасно продавался на Западе. Лирика наших военных песен совершенно неизвестна людям нерусского происхождения. То, что она оказалась так привлекательна, означает, что музыка действительно хороша, велика. Это по-настоящему классическая музыка! Но здесь никто тогда не предложил выпустить этот диск… Нынешнее российское переиздание приурочено к 60-летию Победы в Великой Отечественной войне. То, что касается финансовой составляющей выпуска дисков, для меня не настолько важно. Я прекрасно осознаю все проблемы здесь, в России, но для меня гораздо важнее отдать дань памяти и уважения. И просто сделать этот проект достойно.

— Вы планируете тур, приуроченный к 60-летию Победы?

— 9 мая состоится концерт в Государственном Кремлевском дворце перед почетными гостями Москвы, которые приедут на празднование 60-летия Победы. А 25 мая начнется благотворительный тур по семи российским городам. Пока известны только два из них: это мой родной Красноярск и Санкт-Петербург, где 12 июня состоится концерт на Дворцовой площади. Все билеты на концерты этого тура будут бесплатными.

— У вас в семье кто-то воевал в Великую Отечественную?..

— Да, конечно. У меня дедушка погиб под Москвой в 1941 году.

— Есть такое мнение, что мы вспоминаем о культуре, когда она практически оказывается под угрозой гибели. И тогда мы начинаем ее спасать. Что вы думаете по этому поводу? Как вам видится состояние культуры в мире и у нас в России?

— Я вижу это с несколько иной стороны. По-моему, состояние культуры у нас не настолько упадочное. Совсем недавно у меня были три концерта в Москве – один с “Виртуозами Москвы”, со Спиваковым… Я увидел, в каком прекрасном состоянии находится оркестр. И сам Московский дом музыки – это великолепнейший, богатейший комплекс, несколько залов, оснащенных прекрасной аппаратурой. Я считаю, что с его постройкой сделано очень большое дело, и на этом примере можно видеть, как много хорошего происходит в Москве, в Санкт-Петербурге и во всей России. Я уверен, что это очень хорошее начинание. Потом, конечно, так много музыкантов концертируют, выступают за рубежом и в России. Много прекрасных музыкантов – это тоже очень хорошо. Конечно, требует огромного внимания, прежде всего, система образования, потому что мы в первую очередь должны думать о воспитании молодого поколения. Это очень важно. И если что-то от меня зависит, я готов что-то делать в этом направлении тоже. Практика есть — я же окончил Красноярское педагогическое училище, работал школьным преподавателем, так что эта система мне знакома.

— Вы преподавали музыку?

— Да. Мне приходилось читать лекции, на которых половина класса спала (смеется). Так продолжалось до тех пор, пока мне не пришлось им продемонстрировать, что такое оперная ария. Басовую арию я спел из “Ивана Сусанина”. Потом баритоновую арию, теноровую — сел, сыграл и спел. С тех пор классы ходили за мной табуном. Образовался даже кружок из 15–16-летних учеников, а точнее, я бы сказал, учениц (улыбается), и я с ними занимался уже как дирижер-хоровик. К сожалению, я не прослеживал судьбы этих ребят, но я уверен, что они до сих пор интересуются классической музыкой. А это очень-очень важно!

— То есть вы согласны, что ситуация требует внимания? Чтобы не появилось поколение, которое не читает, не слушает хорошую музыку…

— Это очень большая проблема. И настолько наболевшая, что если мы – я имею в виду не только себя, но и других людей, прежде всего музыкантов, — так вот, если мы не возьмемся за это дело сейчас, то будет поздно… Я не уверен, что мы уже не потеряли одну или две генерации, будущих поколения. Это повлечет огромные проблемы!

— Действительно ли понимание публикой музыкальных произведений сильно отстает от времени их создания? Почему так происходит?

— Отставание публики от музыкального авангарда вполне объяснимо. Это обусловлено исторически и диалектически. Но в наше время, время всеобщей коммерциализации, дистанция между массовой и классической культурой увеличилась, я бы сказал, практически безнадежно. Нужно учитывать грандиозные пробелы в эстетическом воспитании уже многих поколений жителей нашей планеты. Это влечет глобальные проблемы в нашем будущем, так как поколение, обделенное прекрасным, растет – да и уже выросло — уродами!

— Вы не раз говорили, что в начале вашего творческого пути вашими кумирами были Мария Каллас и Тито Гобби – “когда видишь их в “Тоске”, понимаешь, что лучше этого нет ничего”. Вам уже тогда удалось найти видеозаписи или они появились в вашей коллекции позже?

– В юности у меня были только аудиозаписи “Тоски” и других опер с участием Каллас и Тито Гобби. Моими кумирами также были Этторе и особенно Бастианини, который значительно повлиял на становление моих вокальных интересов.

Беседовала Ольга Шатохина

Источник фото