Прославленный художник, искусствовед, театральный деятель, Бенуа после Октября 1917 года работал художником и режиссером в бывшем Мариинском и Большом драматическом театрах, был иллюстратором замечательных книг и заведовал картинной галереей Эрмитажа. В своих записях он в деталях (и фамилиях) описал послереволюционную атмосферу, желание некоторых художников и скульпторов приспособиться к новым условиям, изображая идейно и организационно близких к большевикам, которых недолюбливал.

Так в пятницу 1 марта 1918 г. Бенуа писал, что «большевики такие же пошляки и вертопрахи, как и прочие политические деятели. Но, правда, они смешнее, нежели прочие. В них элементы скоморошества, Ругон-Маккарства (о, гениальный Золя) и неплохой Буте де Монвель сказываются с чрезмерной простотой, аляповато. Но ведь «лубок» сейчас в моде, ведь многие из моих «коллег» готовы были предпочесть вывески Рафаэлю».

В субботу 20 апреля 1918 г. в записях Бенуа приведена и нелицеприятная характеристика наркома Луначарского. «По вопросу о памятниках Луначарский воспарил на крыльях (авось Икаровых) самой пошлой демагогии, стал разводить какую-то ахинею о том, что это «свержение истуканов» будет происходить 1 мая при организованном участии пролетарских масс, под их свист (тоже организованный!). Любопытно узнать, каких именно «истуканов» они бросят толпе (это нашей-то благодушно инертной толпе!)».

После того, как был отпразднован в СССР юбилей Пушкина Бенуа в своем дневнике в субботу 7 июня 1924 года отметил, что «у нас чествуют Пушкина. Курьезная статья «Почему Ленин любил Пушкина». Маяковский – и тот дал свое высочайшее одобрение: брат-Пушкин. Ох, как пахнет в воздухе Хлестаковым!»

22 июля 1924 г. Бенуа пошел в Академию смотреть перегородки Кушелевки, «заодно осмотрели выставку-конкурс памятников Ленину, занимающую оба «античных» зала и купольную. Отрадного, разумеется, ничего нет, но в общем все больше напряжения и художественных исканий, нежели на конкурсах былого времени. Все, видимо, из кожи лезли, чтобы отличиться перед властями, а под этим простая жажда хоть что-либо заработать… Обе модели имеют колоссальные размеры: «В два раза больше Петра». Когда на это я выразил некое изумление, то Фомин поспешил засвидетельствовать, что ведь и Ленин куда значительнее Петра! Ту же мысль скалы, на которую въехал броневик (самый броневик входил в задание конкурса, это тот самый боевик,  с которого Ильич говорил свою первую речь тотчас по выходе из Финляндского вокзала, перед которым будет стоять памятник), и с той жепоыткой в позе Ленина выразить «стихийный порыв вперед» использовал и Троупянский… Шервуд погрузил и броневик, и обступившую его толпу по пояс в какую-то массу, долженствующую изобразить «лучи прожектора (говорят, эта чушь «как идея» очень нравится властям). «Светоый эффект» использован и другими конкурентами, поместившими за Лениным Зиновьева, держащего фонарь, который, если нажать на кнопку, то зажигается. Белогруд, исходя из того, что Ленин был проповедником, нарядил его в схиму с капюшоном, а броневик засунул в трехгранный обелиск, и т.д.»

15 августа 1924 г. Бенуа отправился за границу. В марте 1935 в Париже Бенуа передали часть записей его дневников.